— Женя, вы продолжаете тренировки, невзирая на дисквалификацию?

 

— Да. Сейчас приехал в Питер на пять дней из Японии. Тренируюсь каждый день. Сегодня обкатывал новые ботинки. Они немножко велики мне, поэтому будем заказывать другие. Осенью вплотную займемся подготовкой новых программ.

 

— Новые программы? Зачем? Вас же отстранили от соревнований, под вопросом ваше участие в Олимпиаде 2014 года, Хотелось бы все-таки узнать подробности из первых уст, что произошло на самом деле? Чем вы провинились?

 

— На самом деле до конца я сам еще не понимаю всего, что случилось. Инициатором решения о моей дисквалификации стал Международный союз конькобежцев. Я так предполагаю. Может быть, ошибаюсь, но мне так кажется. Формальная причина —я не поставил в известность Федерацию фигурного катания России и ИСУ о своих выступлениях в Японии и в Европе этой весной...

 

— Имеются в виду коммерческие шоу, за которые вы получаете гонорары?

 

— Конечно. Это так называемые показательные выступления. Каждый спортсмен, который числится в Федерации фигурного катания, должен получить от нее разрешение на участие в коммерческих шоу. Таковы правила, федерация сама их и придумала несколько лет назад. Она же формирует сборную команду страны, направляет спортсменов на международные соревнования. На самом деле скандал 

разгорелся из-за того, что я не поехал в марте на чемпионат мира. По этому поводу я общался и с Оттавио Чинквантой (президент Союза конькобежцев. — Прим, ред.), и с Валентином Писеевым (он вплоть до июня возглавлял Федерацию фигурного катания России. — Прим . ред. ), объяснял им: спортсмену моего класса имеет смысл ехать на чемпионат мира, только чтобы его выигрывать. Если я не могу из-за травмы выполнить четверной прыжок, то как мне там выступать? Без самого сложного элемента, в не очень хорошей форме? Зачем же мне позорить свое имя? У меня есть доказательства, моя медицинская справка, в которой врачами прописано, что тяжелых физических нагрузок Плющенко они не разрешают. Имеются в виду многооборотные прыжки, каскады. На показательных выступлениях, коммерческих шоу не нужно прыгать четверные прыжки. Поэтому-то я и собрался выступать уже через несколько дней после чемпионата мира на показательных выступлениях в Японии. Билеты на эти шоу был и проданы за несколько месяцев. А в федерации мне заявили: ты не имеешь права выступать! Ну и как я оправдаюсь перед зрителями? У меня уже была подобная ситуация. Как-то в Праге мне запретили выходить на лед. Два шоу я не катался. На каждом представлении планировалось 14 тысяч зрителей. Но многие, узнав о том, что Плющенко не будет, сдавали билеты. Так вот до сегодняшнего дня с продюсерами из Чехии и Швейцарии, которые проводили эти мероприятия, у меня идут судебные процессы. Моя репутация испорчена! На этот раз я заявил, что не могу отказываться от шоу, потому что люди купили билеты. Организаторы выставили бы мне большие неустойки. Да, есть какие-то правила, но у меня же была уважительная причина, из-за которой я пропустил чемпионат мира. За всю историю фигурного катания я первый спортсмен, которого дисквалифицировали не за применение допинга, а за нарушение правил. Обычно за нарушение этих правил спортсмены получают предупреждение. Так было всегда, но только не в моем случае. Я сильный спортсмен, но прошедшая в Ванкувере Олимпиада показала, что многих не устраиваю. Для мирового фигурного катания, видимо, нужны новые имена. Это моя точка зрения, может быть, она и неправильная...

 

— И что же дальше? Вас отстранили от участия в соревнованиях на неопределенное время и...

 

— Можно было бы, конечно, судиться в Лозанне. Время и возможности у меня были. Но я считаю, что, несмотря на этот конфликт, федерация и ИСУ сделали для меня многое. Так же, как и я внес большой вклад в развитие фигурного катания в мире. Я хочу продолжать кататься, и мы с моим тренером Алексеем Мишиным на этой неделе подаем официальное письмо в ИСУ и в Федерацию фигурного катания России с просьбой восстановить меня в статусе любителя. Будем надеяться, что меня восстановят к следующему сезону — ИСУ и федерация пойдут мне навстречу. Уже есть предложение от того же ИСУ выступить в командных соревнованиях в Японии за команду Европы. Соревнования проводятся в октябре под эгидой ИСУ и я надеюсь, что это будет первый шаг к восстановлению наших отношений. У меня три олимпийские медали, я в общем-то могу и закончить карьеру, но хочется еще повоевать в Сочи за нашу страну, да и за себя. Так что буду всячески бороться и отстаивать свое имя. Хотя скандалы эти уже надоели. Мечтаю спокойно жить, тренироваться, наслаждаться семейным счастьем. И чтобы родители не переживали за мою судьбу. Но пока не получается.

 

 

— Вы сейчас в подвешенном состоянии. Вам не разрешат участвовать в ближайшем чемпионате Европы...

 

— А я и не собирался принимать в нем участие. И в чемпионате мира, и в чемпионате России. Недавно мне сделали несколько операций — в мае в Германии ставили катетеры в спину, прочищали мениски, сделали курс специальных инъекций. Сейчас в первую очередь необходимо восстановиться — у меня был стресс после Олимпиады, и вообще этот сезон выдался непростым. Поэтому нужно прийти в себя. Но мы каждый день с моим тренером по общей физической подготовке Виталием Балыкиным бегаем по три километра, прыгаем, плаваем для релаксации. После бассейна — сауна с вениками, массажи. Работу прекращать не собираемся. Единственное «но»: так как теперь, после дисквалификации, я не являюсь членом сборной команды России, то полагаю, придется самому оплачивать аренду катков в предстоящем сезоне. Честно говоря, точно не знаю, сколько это будет стоить. Думаю, много.

 

— Если не секрет, каковы приблизительно ваши гонорары?

 

— Секрет. По сравнению с теми же футболистами или теннисистами — очень маленькие. (Эксперты называют следующие цифры: порядка 20 тысяч долларов за участие фигуриста в одном коммерческом шоу, Прим, ред.) Но я все равно доволен и не жалуюсь на судьбу.

 

— Женя, а у вас есть какие-то иные источники дохода, кроме фигурного катания?

 

— Нет. Я хотел докататься до 2014 года и потом уже определиться... Есть предложения тренировать зарубежных спортсменов в Америке, в Европе. Самую большую активность проявляют японцы. Говорят мне: приезжай, вот тебе бесплатный лед, тренируй молодых, катайся сам. Предложили мне несколько спортсменов по 17—18 лет. Я подумал: ну вот начну их учить, а они меня потом возьмут и обыграют в Сочи. И отказался. Тренерской работой думаю заняться после Олимпиады-2014. Желание есть. Я ведь много знаю о фигурном катании. Конечно, не столько, сколько мой тренер, профессор Мишин, но чему-то он меня все-таки научил. Потом, много совместных бизнес-планов с моей женой Яной Рудковской. Но пока озвучивать их не буду. Они в стадии разработки.

Если бы не Яна, кстати, я бы вообще не вернулся в большой спорт после перерыва. На коньках я стоял постоянно и тренировался время от времени, но сложных элементов уже не делал. Не получалось! Яна внушила мне, что и в 27 лет в мужском одиночном катании можно занимать призовые места на пьедестале. Я в себя долгое время не верил. Мне было тяжело, часто срывал элементы. Она ходила со мной на лед, ездила на все соревнования. Иногда, возвращаясь с очередной тренировки, я падал на диван со словами: «Все, больше не могу!» А Яна требовала: «Нет, Женя, иди бегай, работай!» Я очень долго худел. Сбросить пришлось десять килограммов. Сейчас вешу 70. В целом я вернул себе нормальную физическую форму за 7—8 месяцев.

Яна помогала мне и по всем моим спонсорским, рекламным делам. Она устроила для меня выгодный контракт (Евгений стая лицом известной косметической марки. — Прим. ред.), и я смог заплатить гонорар своему тренеру Алексею Николаевичу Мишину.

 

— Алексей Николаевич Мишин в одном из интервью пару лет назад признавался, что его официальная тренерская зарплата составляет 14 тысяч рублей. Неужели это так?

 

- Наверное, точно не знаю. Официальная зарплата невелика. Из тех денег, которые я получил благодаря Яне, мы оплатили и мои костюмы для Олимпиады.

 

— Федерация фигурного катания России не оплачивала вам костюмы? Почему же такое отношение к вам?

 

— Знаю, что многим спортсменам что-то оплачивали, но не всем. Мне тоже кое-что оплачивали — авиаперелеты, частично проживание в отелях. Но не все. Считают,наверное, что и сам зарабатываю и сам могу оплатить. Многих раздражало, что я вернулся в большой спорт с таким триумфом и опять начал побеждать... С одиннадцати лет я тренировался вместе со многими ребятами-фигуристами в Питере, Потом наши пути-дорожки разошлись. А осенью 2009 года на Московском этапе Гран -при за несколько месяцев до Олимпиады мы встретились после долгого перерыва. Подходят, я разминаюсь перед короткой программой, нервничаю. Увидел их, думаю, сейчас подбодрят меня. А они так ехидно процедили сквозь зубы: «Ну что, готов? Ну, посмо-о-отрим...» Меня это так завело! Сказал себе: «Да я всех разорву...» И выиграл. Зависти вокруг меня много, но любви все-таки больше. И главное, люди, которые рядом со мной, в меня верят — родители, моя жена...

 

— Женя, известно, что ваша первая жена Мария Ермак после Олимпиады 2006 года потребовала, чтобы вы бросили спорт...

 

— Я вообще не хочу даже вспоминать про ту жизнь. Она не существует для меня. У меня теперь новая семья, давайте лучше говорить про мою жену Яну, про наших будущих детей. Думаю, в скором времени у нас появятся маленькие карапузы. Мы очень этого хотим. Когда я поеду на соревнования, мы с Яной будем брать их вместе с собой, чтобы они сидели на трибуне, смотрели, как я выступаю, поддерживали меня. Это моя заветная мечта. Мы сейчас достраиваем большой дом на берегу озера под Питером. Участок лет 10 назад мне выделил губернатор Ленинградской области Валерий Павлович Сердюков. Огромное ему за это спасибо. Тогда я выиграл свой первый чемпионат мира. Долгое время участок пустовал. А теперь там большая стройка. Хочу развести огромное количество собак — целую псарню, может быть, еще конюшню построю, детские площадки, на которых будут играть мои племянницы — у моей сестры три дочери, — чтобы наши будущие с Яной дети там жили, чтобы Егор, мой сынуля, приезжал.

 

— Вам часто удается общаться с Егором?

 

— Когда я в Петербурге, то общаюсь с ним раз в неделю и чаще.

 

— Ведь раньше у вас были проблемы. Мама Егора, ваша первая жена, не давала вам видеться с сыном месяцами...

 

— Сейчас у нас все хорошо.

 

— У Яны тоже, похоже, нормализуется ситуация с детьми. Известно, что ее бывший супруг Виктор Батурин долгое время препятствовал ее общению с сыновьями.

 

— Не хочу вмешиваться в эту историю. У мальчиков есть папа. Плохой он или хороший, не мне решать. Но, на мой взгляд, оба родителя должны участвовать в воспитании детей в равном соотношении, даже если они находятся в разводе. Иначе детская психика травмируется.

 

— Вы год как женаты, и все время живете в разъездах...

 

— Мы живем в разъездах, но вместе. У меня были туры по Европе, по Азии, и Яна ездила со мной. Сейчас она улетела на три дня в Москву. Думаю, что три дня мы проживем друг без друга. У меня тренировки, у нее свои дела. Мы не расстаемся больше чем на 10 дней, ну две недели — это крайний срок. Конечно, скучаем, но что поделаешь? Она занята, к тому же у нее двое детей. Им тоже нужно уделять время, Яна недавно отдыхала в Сочи с сыновьями. И я этому обстоятельству очень рад.

 

— А вы знакомы с Яниными сыновьями?

 

- Нет. Но если будет такая возможность, то, конечно, с радостью познакомлюсь с детьми моей любимой женщины. Мы можем ездить на мотоциклах, гонять в футбол, стрелять. Я люблю активный, спортивный образ жизни.

 

— Женя, ваша судьбоносная встреча с Яной состоялась в Лондоне. Это что, была любовь с первого взгляда?

 

- Именно так. Произошло ЭТО на Трафальгарской площади. Вокруг было очень много народу, шел концерт, выступал Дима Билан. Помню, как мы пробирались через толпу, я взял Яну за руку, нам не давали пройти. И тогда я начал всех раскидывать. В тот момент, держа в своей руке ее маленькую ручку, я почувствовал, что это моя женщина. Как будто знаю ее уже лет 20. Хотя на тот концерт я попал совершенно случайно. Мне позвонил один знакомый в тот момент, когда я в январе 2007 года прилетел в Лондон представлять Сочи как посол Олимпиады. Предложил: «Хочешь на концерт Димки Билана сходить, он сегодня выступает в центре города». — «Да, только как туда попасть?» — «Я тебе дам телефон его продюсера». Так у меня оказался телефон Яны. Мой менеджер Ари Закарян позвонил ей, и они договорились о встрече. Приходим на Трафальгарскую площадь. У Димы гримерка-шатер. Я в этот шатер не пошел, решил постоять на улице, но сказал Ари: «Ты сходи, позови Яну, хоть познакомимся». Дима сидел в гримерке, а Яна

вышла, и наши взгляды встретились. В тот же миг Амур пронзил своей стрелой наши сердца, (Смеется.) А что удивительного — Яна видная, да и я ничего. Как говорится, вы привлекательны, я чертовски привлекателен, так чего ж зря время терять... И все пошло-поехало: переезды, перелеты, созвоны, эсэмэски. В меня как будто вдохнули новую жизнь: я воспрянул, начал к чему-то стремиться. Это прекрасное ошущение, когда ты влюблен!

 

— Вы какое-то время скрывали ваш роман от окружающих...

 

— Очень долгое время. Потому что у Яны шел процесс развода, к моменту нашего знакомства она уже давно не жила со своим мужем Виктором Батуриным, но официально их еще не развели, и было бы неправильно демонстрировать наши чувства на публике... Так что мы скрывались от всех. И в первую очередь от прессы. И никто, кстати, не догадывался. Удавалось... А потом в апреле 2008 года развод состоялся. Так чего уже было прятаться? У меня к тому моменту уже не раз возникало желание показать всем, кто я такой для Яны. Бывали случаи, когда мы стояли с ней рядом, например в ресторане, к ней подходили какие-то ее знакомые молодые люди, заигрывали с ней. Мне уже хотелось щелкануть им по носу, но я не мог — на каком основании? Мне не терпелось, чтобы мы стали официальной парой, чтобы все поняли — это моя девушка! Попробуйте тогда, подойдите!

 

— Вы такой ревнивый?

 

—Да, бываю ревнивым, иногда завожусь, к тому же я спортсмен. Вспыльчивый... Но Яна нашла ко мне ключик. За год, что мы прожили в браке, ни каких размолвок у нас не было. Естественно, как во всех нормальных семьях, случались какие-то свои истории, но уйти из дома, сбежать, хлопнуть дверью нам за этот год ни разу не хотелось. Мы очень дружны. В это трудно поверить, но Яна дома, когда мы с ней одни, не бизнесвумен, это совершенно другой человек. Очень ласковая, изящная, хрупкая, как маленькая девочка, и смешная... На людях она — жесткая, суровая, а со мной мягкая, моя прекрасная кошечка-котофеевна, как я ее называю.

 

— Некоторые мужчины, пережив негативный опыт первого брака, не торопятся жениться, а вы наоборот...

 

— Это было осознанное решение. Я сделал предложение Яне на ее дне рождения 2 января 2009 года. При всех гостях. Она сразу согласилась.

Я просто сравниваю два своих брака. Это — «две большие разницы». Яна — МОЯ женщина. Она и друг, и любовница, и жена. Я знаю, что могу на нес положиться и надеюсь, что так будет всю оставшуюся жизнь. Буду прилагать для этого все свои силы. Я очень ценю Яну. Многие на ее месте сказали бы: «Женя, какой спорт? Достаточно. Давай что-нибудь другое. Бизнес откроем, вложимся куда-то и будем жить-поживать, добра наживать...» Но нет. Яна повторяла одно и то же: «Ты радуешь людей, сам получаешь от этого удовольствие. Женя, катайся как можно дольше».

 

— А вас не смущало, что некоторые считали ваш брак пиар-ходом...

 

— Мы ничего не придумываем. Пиар нам не нужен. И скандалы тоже: мы от них устали! Хотим одного: только бы нас не трогали!

 

— А что вам готовит ваша ласковая супруга, когда вы остаетесь наедине, или вы ходите в рестораны?

 

— Чаще мы ходим в рестораны. Вообше в еде я неприхотлив, могу есть все. Но. кстати, в последнее время от мяса отказываюсь потихонечку, перехожу на рыбу и рис. Когда Яна приезжала ко мне в Питер, то наш день обычно строился так. Утром перед выездом на тренировку моя мама готовила нам свежевыжатый ананасовый или яблочный сок, мы их любим, особенно Яна. Мы, не завтракая, ехали в «Юбилейный». Я тренировался, Яна работала на компьютере, отвечала на телефонные звонки и одновременно наблюдала за мной. После этого мы обедали в городе, потом ехали на вечернюю тренировку, ужинали в каком-нибудь ресторане и возвращались домой — мы жили в загородном доме вместе с моими родителями. Иногда оставались ночевать в Питере в отеле, чтобы не тратить времени на дорогу. Только не подумайте, что из-за моих родителей — у них с Яной прекрасные отношения.

12 сентября исполнится год, как мы женаты официально. В это время мы с Яной как раз прилетим в Японию. Громко отмечать годовщину свадьбы не будем, потому что на следующий день мне надо выходить на лед. Но в ресторане посидим, съедим суши, сашими или устриц — с большим удовольствием.

Кстати, две недели назад я сделал на левой руке татуировку— «Яна» — японскими иероглифами. А на правой руке крест, я верующий, православный, и надпись на латыни — «Дорогу осилит идущий». Это мой лозунг. У кого-то — «Вперед к победе», а у меня вот такой.

 

— Это ваш ответ на дисквалификацию?

 

— Нет. Это было давно запланировано. Татуировки я сделал прежде всего для себя, а не для кого-то. Это мое желание. Дорога моя очень сложная, и всю жизнь, видимо, будет такой. Конечно, мне тяжело, но со мной рядом те, кто любит меня, верит в меня, дорожит мною. Дисквалификация стала ударом не только для меня, но и для большой армии моих поклонников, друзей, которые переживают вместе со мной. Почитайте, что пишут в Интернете. Я благодарю всех за такую поддержку. Так что меня не сломать!  

 

 

Марина ДЕНИСОВА Санкт-Петербург