Сезон 2001-2002 (Часть 5)

"Сегодняшняя газета" 30 января 2002
Нина Жаркова 

Фигурист. Родился 3 ноября 1982 года в поселке Ургал на БАМе. Рост: 178 см, вес: 68 кг. Тренер: Алексей Мишин, хореограф: Евгений Сережников. Взлет карьеры Плющенко пришелся на 1997 год, когда он выиграл юниорский чемпионат мира. В 1998 году занял второе место на чемпионате Европы и взял "бронзу" чемпионата мира. В 1999 году Евгений стал чемпионом России и серебряным призером ЧМ и ЧЕ. В 2000 году отстоял звание чемпиона России и впервые выиграл чемпионат Европы, но на ЧМ оказался лишь четвертым. Триумфальным можно считать для Плющенко сезон 2001 года: он стал чемпионом России, Европы, мира, победителем Гран-при "Кубок России" и Игр доброй воли. Хобби: музыка, путешествие, теннис. 

Мы встретились с Женей Плющенко в Ледовом дворце спорта "Юбилейный" и вместе с его мамой Татьяной Васильевной отправились на прогулку по Питеру в просторном Volkswagen Golf темно-зеленого цвета. 

Переехав Троицкий мост, а затем и небольшой Прачечный мост на Фонтанке, Женя припарковал свою машину. Дул пронизывающий ветер, поэтому прямо в автомобиле знаменитый фигурист сменил легкую куртку на теплую. Женю очень любят в Петербурге - на улице прохожие узнают его, просят автограф, говорят теплые слова, желают ему успеха и побед. В Летнем саду фигурист полюбовался на статуи и вспомнил прогулки по парку вместе с мамой, когда они только переехали в Петербург и снимали комнату в коммунальной квартире на Каменноостровском проспекте. 

А на Дворцовой площади нас ждало настоящее нашествие невест. В этот день несколько молодых пар пришли к гордым атлантам, что на Миллионной улице, дабы около огромных статуй распить бутылку шампанского и сфотографироваться. К Жене подбежала невесте в свадебном наряде и протянула ему клочок бумаги для автографа со словами: "Я думала, мне показалось! Может быть, встреча с вами принесет мне счастье!" 

ЯПОНЦЫ - САМЫЕ ВЕРНЫЕ ПОКЛОННИКИ 

- У тебя есть постоянные поклонники, с которыми ты общаешься? 

- Да, японцы. Они колесят за мной по всему миру. В Америке, в Канаде - везде вижу их благодарные и улыбающиеся лица. Японцы любят дарить подарки, причем самые разные - и золотые украшения, и фотографии, и одежду, и цветы. Даже открывают в Internet сайты, посвященные мне. 

Однажды в Петербург приехала группа моих поклонников из Токио. Я провел с ними целый день: ездили по городу, ходили в музеи. Они все время кланялись и называли меня Женя-сан. И обязательно каждый японец по очереди фотографировался со мной на память на фоне какого-нибудь памятника. Вечером они заказали столик в ресторане. Пригласили моего тренера Алексея Николаевича Мишина, мою маму и меня. 

Японцы мечтали провести со мной все три дня, которые находились в городе, но я не смог из-за напряженного графика тренировок. Решив, что обидели меня чем-то, они уехали домой расстроенными. 

- Многие спортсмены предпочитают тренироваться за границей. Тебе не приходила такая мысль в голову? 

- Наоборот, сегодня многие возвращаются обратно, в Россию. Ведь уезжали только потому, что дома не было нормальных условий для тренировок. Картина поменялась: сегодня у нас - прекрасный лед, светлый и теплый зал. Для чего уезжать - от добра добра не ищут! Тем более что у меня здесь дом, родители. Хотя, если бы был профессионалом, тогда, возможно, уехал бы. 

- Век фигуриста очень короткий. Чем ты будешь заниматься, когда не сможешь больше кататься? 

- Наверное, буду тренером. А еще мне бы хотелось открыть свое дело, - ресторан или дискотеку. Сейчас у меня на это просто нет времени. Хотя в последнее время часто поступают интересные предложения от деловых людей. 

- У тебя есть мечта? 

- Главная моя мечта - это выиграть в феврале Олимпиаду в Америке. А еще мне бы очень хотелось сняться в кино. Сыграть крутого парня, гоняющего на мотоцикле с пистолетом за пазухой, эдакого Робин Гуда XXI века. 

СОПЕРНИКОВ МОЖНО ПЕРЕСЧИТАТЬ ПО ПАЛЬЦАМ 

- Бывая за границей, удается куда-нибудь сходить с друзьями или все свободное время отнимают тренировки? 

- Не так давно в Испании буквально вырвался с ребятами на футбольный матч, играли "Реал" (Мадрид) и "Интер" (Милан). Зрелище просто непередаваемое. Когда мяч оказывался у Роберто Карлоса, трибуны, на которых сидели тысячи болельщиков, сливались в дружный гул восхищения эмоциональных испанцев. Ему соотечественники поклоняются, как божеству. А когда происходила замена и Карлос вынужден был покинуть поле, испанцы буквально падали на колени. 

А вот в Австралии на Играх доброй воли у меня было два свободных дня на восстановление сил перед тренировками. Все поехали в зоопарк, я же остался в гостинице, чтобы полностью сосредоточиться на выступлении. 

- Ты дружишь с фигуристами или твои друзья не спортсмены? 

- У меня много друзей, - это и Вахо Мурванидзе, он живет в Москве, катается за сборную Грузии, и Саша Абт, Антон Сихарулидзе... Со всеми стараюсь быть в хороших отношениях, по натуре я не конфликтный человек. 

- Есть ли у тебя соперники? 

- Есть, конечно. Если сосчитать по пальцам, то с десяток наберется. Многие говорят, что я соревнуюсь исключительно с Ягудиным. На самом деле главный мой соперник - это я сам. Ведь каждый раз, выходя на лед, мне приходится бороться с эмоциями и переживаниями, просто бурлящими внутри. Если я побеждаю страх, то на льду у меня все получается. Поэтому доказывать, что могу откатать, могу выиграть, приходится прежде всего самому себе. 

Но я не могу сказать про себя, что я лучший. Я не страдаю "звездной болезнью", хотя многие меня в этом обвиняют. Просто иногда, возвращаясь после изнурительной тренировки, могу не заметить знакомого. И тут же ползут слухи, что я зазнался, хотя это не так. 

- Есть ли у тебя кумир среди фигуристов? 

- Мне всегда нравился Виктор Петренко. Я даже пытался ему подражать когда-то в детстве. Увидел же его впервые, когда мне было 11 лет, в Питере на Играх доброй воли. Помню, мне так понравилась его футболка, на которой крупными буквами было напечатано - "Петренко N 1". Естественно, я прорвался к нему за автографом. А через 4 года мы с Виктором встретились на соревнованиях, где я совершенно случайно его обыграл. Мне так было неудобно перед своим кумиром, он же подошел ко мне и успокоил: "Женя, все бывает в спорте. Ты ведь моложе меня, я уже ветеран". 

ТРЕНЕР В РОЛИ ПРОФЕССОРА ХИГГИНСА 

- Тебе приходилось получать серьезные травмы? 

- Однажды в Испании года три назад на тренировке я сильно устал, поэтому катался буквально из последних сил. При подготовке к несложному элементу - двойной аксель - у меня соскочил конек и врезался прямо в ногу. Я буквально рухнул на лед, было такое чувство, что у меня отрезали палец. Когда снял коньки, на лед брызнул фонтан крови, - на глазах лед стал красным. С трудом дошел до медпункта, но он был закрыт. "Скорая помощь" приехала только через полчаса, да еще до госпиталя добирались 20 минут. Оказалось, что я серьезно повредил связки. 

- Кто требовательней к тебе - мама или Мишин? 

- Конечно, Алексей Николаевич. Ведь мама не тренер, она может только осторожно подсказать, что ей нравится, а что нет. А Мишин - правильный тренер и правильный человек. Ведь он заменил мне родителей, когда я жил целый год в Питере один. Как "профессор Хиггинс", учил меня вести себя в обществе: в какой руке держать нож, в какой вилку. Кормил, когда мне нечего было есть, давал денег. 

Мы всегда были вместе. Он брал меня с собой на сборы во Францию, в Германию. Там я наблюдал за тем, как работают знаменитые фигуристы, заряжался их энергией, магией фигурного катания. Тем временем я тренировался, и постепенно росло мое мастерство. 

Алексей Мишин: 

- В тот момент, когда ко мне пришел Женя, у меня катались и олимпийский чемпион Урманов, и очень серьезный спортсмен международного класса Леша Ягудин, Олег Татауров. Но было видно сразу, что Женя способный, в нем чувствовался стержень. Знаете, ведь талант как шило в мешке - не утаить. Раньше, взяв нового ученика, я старался как можно быстрее вывести спортсмена на международные соревнования. А с Женей было все неторопливо. Может быть, потому, что у меня были выдающиеся спортсмены, и мне не надо было никому ничего доказывать. Поэтому он зрел, если можно так сказать, без суеты. 

ЧУТЬ НЕ СТАЛ ФУТБОЛИСТОМ 

- Женя, на тебя свалилось столько испытаний в детстве! Как же ты смог преодолеть трудности, не отказаться от своей цели? 

- Мне было 11 лет, когда закрыли школу фигурного катания в Волгограде. К тому времени у меня уже был 7-летний "стаж" фигуриста. Мне казалось тогда, что я способен выигрывать соревнования, получать награды (тогда я еще не знал, что спортсмены могут своим трудом зарабатывать не только медали и славу, а еще деньги). Так вот, перестав ходить на тренировки, я полностью потерял интерес к окружающему миру. Фигурное катание никогда не мешало учебе в школе, в дневнике у меня всегда были одни "5". Да и мама с сестрой во всем мне помогали. Они всегда были рядом, мы вместе переживали поражения и радовались победам. Жалко было терять столько лет упорного и тяжелого труда. 

Дома состоялся семейный совет, на котором я заявил своим родным, что не могу жить без фигурного катания. Моя жизнь, как бы громко это ни звучало, - лед! Мама пыталась меня заманить на футбол или каратэ, я даже поначалу вяло согласился, но вовремя опомнился. Хотя, может быть, из меня и получился бы футболист, не знаю. 

- Про твою жизнь в Голливуде, наверное, сняли бы мелодраму со счастливым концом? 

- Да, если еще описать те условия, в которых мы с мамой обитали, когда переехали в Питер. А когда мама уехала в Волгоград, приходилось все делать самому - и стирать, и готовить. Было тяжело без денег, без родителей. Утром - на тренировку, днем - в школу, а вечером - снова на лед. Есть приходилось где попало - в школе либо в "Юбилейном". Но помню, что все равно не наедался, частенько засыпал голодным. 

Папа старался прокормить семью, но денег все равно не хватало. Маме пришлось устроиться на адскую работу - она укладывала на улицах асфальт. 

- Но почему ты все-таки выбрал фигурное катание? 

- Спроси об этом лучше мою маму. 

Татьяна Васильевна: 

- Женя родился на БАМе, в Ургале, в самом настоящем вагончике. Из родного Волгограда поехали с мужем на комсомольскую стройку. Вначале наша семья занимала полвагончика, но после Жениного рождения нам торжественно вручили ключи от "отдельной квартиры". 

Он был очень крепкий ребенок до года, а вот в яслях "развалился" не на шутку. Бедненький, перенес двустороннее воспаление легких. Продолжал он болеть и в Волгограде, куда мы вернулись, когда ему исполнилось 3 года. И ничего не помогало, - ни постоянный за ним присмотр с моей стороны (я устроилась в садик на работу, чтобы быть все время рядом), ни многочасовые прогулки на свежем воздухе. Пока, в очередной раз прогуливаясь по парку, я не встретила свою приятельницу, которая и посоветовала отдать Женю в школу фигурного катания. Она же нам и подарила первые Женькины коньки. 

И вот через несколько лет мы вместе с волгоградским тренером Маковеевым привезли Женю в Питер. Я разрывалась между Волгоградом и Питером. Так и жили, а теперь, слава Богу, все вместе. Как-то, не выдержав разлуки с сыном, заявила мужу: "Все, хватит! Я поеду к Женьке! Он ведь еще совсем маленький!" 

Я даже уговаривала Женю бросить спорт, вернуться домой, в Волгоград. Мы несколько раз ходили с ним в железнодорожную кассу за обратными билетами. Но в последний момент сын решительно заявлял: "Нет, мама, я никуда не поеду. Я знаю, что вам трудно, но я останусь здесь!" Вот такой он целеустремленный. 

- Женя, меня не простят твои поклонницы, если я не спрошу тебя о том, какие девушки тебе нравятся? 

- Девушки все красивые. Я же пока стараюсь о девушках не думать. Хотя классно, что поклонницы узнают меня на улицах. А если им нравится мое катание, я рад! Спасибо им. 

__________________________________________________________________________________



"Собеседник" 31 января 2002
Олег Кудрин, Эдуард Сорокин 

Через неделю стартует зимняя Олимпиада в Солт-Лейк-Сити. Соревнование фигуристов-одиночников обещает стать одним из самых горячих ее событий. Три российские звезды (Абт, Плющенко, Ягудин) против всего остального мира - лед расплавится! Желаем всем парням победы, хотя главная наша надежда в Штатах - конечно, чемпион мира 2001 года Женя Плющенко. Слово Евгению и его тренеру. 

- Женя, вы стали знаменитостью в очень юном возрасте. Неужели не было головокружения от успехов? 

- Слава Богу, я переболел звездной болезнью, когда делал самые первые шаги в большом спорте. В 15 лет я возвратился со взрослого чемпионата мира с бронзой, а могло быть и золото. Приехал с мыслями: "А зачем мне работать, если я и так все умею? " Но мама быстро поставила меня наместо. Обошлось без подзатыльников, она просто сказала: "Сынок, не возносись. Ну-ка, давай спускайся вниз". И я понял, что она права. Перед глазами были примеры друзей, которые начинали многообещающе, а закончили плохо. В основном потому, что даже не пытались бороться со "звездочкой". 

- В свое время подопечным вашего тренера Мишина был и ваш главный соперник - Алексей Ягудин. Говорят, что тогда вы были друзьями, а сейчас чуть ли не враги. 

- Дружба - чересчур сильно сказано. Вместе, бывало, выбирались в ночные клубы, играли в теннис... Да и насчет нашей вражды - это тоже явное преувеличение. 

- Получается, что остряк-зритель, как-то бросивший на лед во время показательных выступлений вам и Алексею по паре боксерских перчаток, был не прав? 

- В общем, да. Мы с Алексеем соперники, но не враги. 

- Три года назад Ягудин ушел от Мишина к Тарасовой. Интересно, а вас у Алексея Николаевича не пытались "выкрасть"? 

- Да, очень часто. И российские тренеры, и американские. Уговаривали: "Будешь получать огромные деньги". Но мне другой тренер не нужен. Мишин для меня гораздо больше, чем просто наставник в спорте. Поначалу я даже жил в Питере в квартире с его семьей. Да и сегодня тренер помогает мне в бытовых вопросах: с его помощью я купил огромную четырехкомнатную квартиру в тихом районе Санкт-Петербурга. 

- Говорят, в последнее время фигуристы стали зарабатывать очень приличные деньги. В частности, называется сумма ваших призовых за последний год - 250 тысяч долларов. 

- Я не буду ни опровергать эту цифру, ни соглашаться с ней. Скажу вот что. До новых русских мне, конечно, далеко, но теперь у меня появилась возможность жить в нормальных условиях. Я окончательно перевез своих родителей в Питер. О комнате в коммуналке, которую мы снимали с мамой в первые годы жизни в Питере, вспоминаю, как о страшном сне. Мои мама с папой хлебнули в жизни немало лиха. Я ведь родился в небольшом городке Бам Хабаровского края, куда уехал на заработки мой отец. Мы жили в деревянном домике, где не было даже телевизора. И скорее всего из-за местного климата я так часто болел в детстве. Сейчас безумно рад, что могу обеспечивать родителей, купить маме нормальный подарок. В общем, на жизнь не жалуюсь. 

- А еще ходят слухи, что у вас роман с американской фигуристкой Сашей Коэн? Хотя нынче в Питере, сначала на теннисном турнире "St. Petersburg Open", а затем и на этапе "Гран-при" рядом с вами наблюдалась некая стройная блондинка. Ее явно зовут не Саша Коэн. 

- Мы с Сашей друзья - переписываемся, созваниваемся. Но никакого романа между нами нет. А вот конкретно отвечать на вопрос, есть ли у меня девушка, не хотел бы. Скажу "нет" - обижу подругу (если, конечно, допустить, что она есть). Скажу "да"- дам от ворот поворот поклонницам. Так что пусть это останется секретом. Тем более что сейчас я думаю только о фигурном катании. 

- Ну что ж, тогда о нем и поговорим. Ваши программы всегда отличались невероятной сложностью. Не слишком ли вы рискуете, исполняя так много сложнейших элементов? 

- Без риска в фигурном катании сегодня не выиграть. Я считаю, что мы с Алексеем Николаевичем двигаемся в правильном направлении. Четверной лутц, который я исполняю теперь - это новая эпоха. И в сочетании с четверным тулупом он на многие годы (никак не меньше одного олимпийского цикла) станет аргументом, которому трудно будет что-либо противопоставить. 

- Если немножко пофантазировать, то не за горами в вашем исполнении и каскад из двух четверных прыжков? 

- Конечно, хотелось бы переплюнуть весь мир и исполнить его первым. Ведь такую связку наверняка назвали бы "каскадом Плющенко". По-моему, это замечательный шанс войти в историю фигурного катания. Как Сальхов или та же Бильманн. 

О своем воспитаннике Алексей Николаевич Мишин говорит с такой любовью и гордостью, что иногда кажется, будто это его родной сын или в крайнем случае племянник. 

- Вы помните, как впервые увидели Плющенко? 

- Да, очень хорошо. К тому времени у него уже было реноме очень талантливого мальчика, о нем много говорили. Женя тогда оказался в безвыходной ситуации. Дело в том, что ледовый дворец в Волгограде, в котором он тренировался, закрыли. Это помещение отдали под автомобильный магазин. Поэтому его первый тренер Маковеев привез Женю ко мне в Питер. И первый же просмотр меня не разочаровал. 

- Было ли в этом 11-летнем мальчике что-то такое, отчего можно было сказать: "Да, это будущий чемпион"? 

- (не задумываясь) Было! 

- Что? 

- Посыл в движении. 

- А можно перевести это с профессионального языка на обычный? 

- Ну, у него была редкая уверенность в исполненном движении. Нет, даже не так. Уверенность в совершенстве исполненного движения! 

- В Жене есть какая-то особая утонченность. Откуда, на ваш взгляд, берется в наших ребятах, родившихся где-то на БАМе, этот аристократизм лорда в десятом поколении? 

- Это врожденное качество. Ему нельзя обучить, его нельзя привить. Главная задача - не растерять это качество по дороге, когда формируешь зрелого спортсмена. 

- Наверно, вас об этом часто спрашивают, но в чем же уникальность Плющенко? 

- Нет, меня чаще спрашивают о другом: "Алексей Николаевич, у вас было много талантливых фигуристов. Что в них общего и чем они отличаются друг от друга? " И я всегда отвечаю, что каждый большой спортсмен уникален, неповторим, как алмаз, как бриллиант. Но это только часть правды. А вся правда в том, что у меня были спортсмены с неограниченным талантом техническим (то есть в технике фигурного катания. - O.K.) и были спортсмены с неограниченным талантом артистическим. Уникальность Плющенко в том, что в нем сочетаются ОБА ЭТИХ ТАЛАНТА. У него огромные резервы как в технике исполнения, так и в артистизме. По актерскому мастерству, по свободе самовыражения я бы сравнил его с Иннокентием Смоктуновским. Он тоже может играть, условно говоря, и Гамлета, и Деточкина. И в обеих ролях будет удивительно убедителен, органичен. И каждый элемент, исполненный им, будет технически совершенен. 

- Как вам кажется, к какому возрасту ваш воспитанник выйдет на пик своего мастерства? 

- У нас в планах еще две Олимпиады, кроме Солт-Лейк-Сити. Сейчас Жене 19. Вот и считайте. 

- В последние недели много пишут о том, что вы готовите к Олимпиаде новую программу - "Кармен". 

- Мы ее уже подготовили! 

- Но почему "Кармен"? 

- Начну издалека. Сначала мы сделали другую программу, "Страницы из жизни актера", которая смотрела в будущее. В каждой из ее частей Плющенко был разным. Но эту программу не приняли. Я скажу больше. Люди, ангажированные нашими конкурентами, начали травлю. Они принялись наклеивать на нас ярлыки. Мол, и движения у Жени неартистичные, и позировки неправильные, и вся его программа спорная. Что ж, если так, пожалуйста - мы вам сделаем программу бесспорную. "Кармен"! 

- Но "Кармен" - сюжет очень уж часто повторяемый. 

- А что поделаешь? ! У великих произведений - великая судьба. Они запрограммированы на многократное повторение. Понимаете, есть сюжеты-мотыльки и музыкальные темы-мотыльки. Вот "Ландыши" Гелены Великановой. Очаровательная была песня, но только на 2-3 года. А после этого она навсегда перешла в разряд ретро. В лучшем случае ностальгического, любимого кем-то ретро. Или, скажем, фильм "Зорро" и саундтрек к этому фильму - это тоже сюжет-однодневка и музыка-однодневка. Вы поняли, о чем я говорю? 

- Понял (без обид, но для тех, кто не понял, нужно пояснить: Мишин прозрачно намекает на программы главного конкурента Плющенко Алексея Ягудина - "Гладиатор" и "Человек в железной маске"; эти исторические боевики находятся в том же ряду, что и названный в качестве примера фильм "Зорро". - О.К.). 

- Подобные произведения не открывают миру ничего нового. А "Кармен" - это вечное творение. Оно всегда будет к месту: и сегодня, и завтра, и через 100 лет, и через 1000. 

- В таком случае что нового может привнести Плющенко в этот классический сюжет? 

- Что нового? Себя! Да, в истории фигурного катания были хорошие программы под музыку из "Кармен". Но я уверен, что в исполнении Жени Плющенко этот сюжет обретет новую жизнь. 
_________________________________________________________________________________





"Труд-7" 31 января 2002
Людмила Безрукова 

Питерский фигурист Евгений Плющенко очень не любит, когда его сравнивают с земляком и недавним товарищем по группе Алексеем Ягудиным. Он вообще не любит никаких сравнений. Даже с самим собой - вчерашним. И борется, по его словам, на соревнованиях исключительно "с собственной нервной системой", на соперников не оглядываясь, о судейских оценках не думая. 

- Так уж и не думаете об оценках? - спросила я у Жени после не слишком успешного его выступления в декабрьском финале "Гран-при", где он остался "только" вторым вслед за Ягудиным. 

- Ни об оценках, ни о первом месте и золотой медали стараюсь не думать. Главное - показать все, что умеешь на льду, остальное приложится. 

- "Золото" - это всегда главная цель? 

- В принципе да. С тех пор как я начал выступать в соревнованиях, то есть с 7 лет, никакого другого места, кроме первого, не признаю. Именно это цель каждого сезона. К ней стремишься. Ради нее работаешь. Когда же выходишь на лед, существует только одно - та программа, которую подготовил и должен откатать как можно лучше. 

- Есть элементы, которые даются вам с трудом, или осваиваете сложные прыжки, вращения достаточно быстро? 

- Очень непросто дался мне в свое время прыжок "тройной аксель". Я разучивал его четыре года. Без этого прыжка в фигурном катании никак нельзя. Уже сам не верил, что когда-нибудь выучу. Другие-то за год осваивали. Но в итоге поборол: прыгал, падал, снова прыгал, опять падал, ругался в основном, конечно, на себя и про себя, потому что очень нехорошими словами, и если б кто услышал... И так - четыре года! 

- А что говорил тренер? Тоже ругал вас? 

- Алексей Николаевич Мишин успокаивал: не волнуйся, все получится. Это очень поддерживало. 

- Вам вообще было когда-нибудь страшно прыгать на льду? Дело-то нешуточное... 

- Три года назад на тренировке при приземлении после прыжка я пробил себе палец на одной ноге лезвием конька другой ноги. Травма очень болезненная. И мне долго казалось, что стоит прыгнуть, как я снова себя травмирую. Но сумел этот внутренний страх перебороть. 

- Вас не огорчает необходимость выполнения и в короткой, и в произвольной программах так называемых обязательных элементов? 

- Мне бы хотелось максимально усложнить произвольную, выполнять, например, помимо вращений, дорожки шагов, спиралей, больше каскадов. Сейчас достаточно сделать всего три каскада, чтобы получить высокие оценки. 

- То есть прыжки, а не пластика и музыка остаются для вас главным? 

- Я обожаю прыгать. Все остальное по принципу: надо так надо. 

- Однако фигурное катание всегда было не только спортом, но и искусством. Вы себя сегодня кем больше ощущаете на льду: артистом или спортсменом? 

- Я умею красиво кататься. Выступая, всегда стараюсь и зрителям понравиться, и победить! В первом случае важен артистизм, во втором никак не обойтись без сложных с технической, спортивной точки зрения элементов. 

- Говорите, "тройной аксель" вам тяжело дался. А сейчас есть "неподдающийся" элемент? 

- Я сейчас практически ничего нового не учу... 

- Ну как же, а четверной - это ведь он "подвел" вас в финале "Гран-при"?! 

- Там в другом было дело - перестарался немножко... 

- На Олимпиаде в Солт-Лейк Сити ничем больше не удивите? 

- Ну, удивить-то постараюсь! А набора тех технических элементов, которым владею, будет, уверен, вполне достаточно, чтобы выиграть "золото". 

- Кого считаете главным своим конкурентом на зимних Играх-2002? 

- Первый и основной для меня соперник - я сам. 

- У американцев есть некоторое преимущество перед вами - "родные стены", "свои" болельщики... 

- Не могу пожаловаться на прохладное отношение ко мне американских болельщиков. Во время прошлогоднего "Тура Коллинза" я исколесил с выступлениями всю Северную Америку, и везде меня встречали очень хорошо, ничуть не хуже, чем тех спортсменов, которых вы назвали. 

- Вы покорили Штаты в том числе и своим показательным номером "Обнаженный культурист", исполненным впервые как раз в Америке в конце прошлого сезона. От "правильного" Плющенко, столько лет выступавшего исключительно под классическую музыку, мало кто ожидал подобного! 

- Я люблю играть с публикой. Привлекать ее на свою сторону, эпатировать, если требуется. Тот номер везде хорошо принимали. Меня даже стали называть после этого "секс-символом" фигурного катания. Смешно! Нет, на такую роль я не претендую. Просто хотелось поставить прикольный номер, чтобы публика, пришедшая на соревнования, а заодно и "красиво отдохнуть", что значит по-американски сытно поесть-попить, сидя на трибунах стадиона, забыла хотя бы на короткое время про свои ход-доги и попкорны. Это удалось. Я рад. 

- Кто в вашей творческой спортивной группе определяет, какой номер пойдет "на ура", а какой - не очень? 

- Это решаю я вместе с моим тренером Мишиным и хореографами. 

- Неужели никогда не спорили, в частности, с тренером? Или у вас - идеальная пара? 

- Насчет идеальной не знаю, но спорим очень редко. При этом друг на друга не кричим. 

- О вас говорят, что характером "очень упертый"... 

- Да, и не скрываю этого. Недостатком данную черту не считаю. 

- Вы уже тренировались у Алексея Николаевича Мишина, когда он еще работал с Алексеем Урмановым и Алексеем Ягудиным... 

- Я прекрасно помню то время, многому научился у ребят. 

- Ягудин ушел к другому наставнику не в последнюю очередь из-за того, что, на его взгляд, Мишин слишком много времени уделял "молодому талантливому Плющенко". А если бы случилось наоборот и тренер кому-то стал уделять больше внимания, чем вам? 

- Я никогда не уйду от Алексея Николаевича, заменившего мне отца, когда я 11-летним мальчиком приехал в Петербург из Волгограда. И вообще очень много для меня сделавшего, не только в фигурном катании. Уйти от него означало бы предать. Он этого не заслужил. 

- Мишин из тех людей, что "сделали сами себя". Очень много учился, успевая при этом и тренироваться. Вы не хотели бы последовать его примеру? 

- На сегодня главное для меня - фигурное катание. После того как закончу выступать, уйду из спорта, основательно займусь учебой, может, еще чем. Но сейчас - только спорт. 

- "Когда-нибудь" - это когда, лет через 10 - 15? 

- Я имею в виду уход из любительского спорта. Не исключено, уже после нынешней Олимпиады перейду в профессионалы. 

- Когда сейчас выдается свободное время, как его проводите? 

- Я всегда хорошо отдыхаю. По-разному: иду с друзьями в кафе или на дискотеку, или просто гуляем по городу. Среди друзей есть и спортсмены, и люди, от спорта далекие. 

- Я знаю, вы хорошо играете в теннис, а танцуете как? 

- Я обычно так "натанцовываюсь" на льду во время тренировок, что на дискотеке меня со стула не поднять. Сижу, слушаю музыку, общаюсь с ребятами. 

- Сами играете на каком-то музыкальном инструменте? 

- Хочу научиться играть на гитаре. После Олимпиады займусь этим с помощью, надеюсь, Саши Абта, моего товарища по сборной России. Он хорошо играет и поет. Случалось, пел с ним дуэтом. 

- Насколько важна для вас любовь зрителей? 

- Меня любят, и я благодарен людям за это. Отношение публики важно для любого спортсмена. Иногда даже важнее медалей. 

*** 

ПОСЛЕСЛОВИЕ К БЕСЕДЕ 

Николай Долгополов 

А на первенство Европы Плющенко не поехал. Видимо, прыжки в четыре оборота, которые Женя без устали отрабатывал на тренировках, без последствий не даются. И вместо Лозанны, где его ждали с таким нетерпением, фигурист с тренером Алексеем Николаевичем Мишиным остался в Питере. Трудились над новой программой, что в канун Олимпиады вызвало немало дискуссий среди специалистов и журналистов: не поздно ли? Успеет ли чемпион мира к Солт-Лейк Сити освоить новую композицию в совершенстве? А между тем в Лозанне чуть не произошла сенсация. На высшую ступень пьедестала едва не взошел наш Александр Абт. Впрочем, и новый чемпион Европы Алексей Ягудин показал высший класс, по крайней мере в короткой программе. Словом, борьба за чемпионство на Белой Олимпиаде развернется небывалая... 

_________________________________________________________________________________




"Вёрсты" 2 февраля 2002
Эдуард Сорокин 

Произвольная программа, подготовленная к Олимпиаде-2002 чемпионом мира Евгением Плющенко, остается тайной за семью печатями. 

- Два с половиной падения в "школе" и не первой свежести произвольная программа на Гран-при С.-Петербурга... Зачем так огорчать болельщиков? 

- Игра стоила свеч. Дело в том, что мы с Алексеем Николаевичем Мишиным решили: раз питерский этап пройдет в родных стенах, где не будет опасности проиграть, то надо рискнуть и попробовать то, над чем давно работали. Это - лутц в четыре оборота. Знаете, если не рисковать, то движения вперед не будет. И потом, где еще это делать, как не на глазах почитателей. Петербургская публика самая замечательная и самая грамотная в мире - поймет и простит все.
Я, действительно, "ковырял" лед в короткой программе на Гран-при. Но вместе с тем был близок к выполнению этого прыжка. Скажу больше. Мишин заранее предупредил, что этот прыжок может выбить меня из колеи. Так и произошло. Я не справился и со следующим четверным. Ведь точно такие же "революции" случались у Алексея Урманова, когда он сначала включил в программу тройной аксель, а затем - четверной тулуп. Это естественные проблемы, и я много тренируюсь, чтобы до Олимпиады их решить. В любом случае, мы движемся в правильном направлении. Четверной лутц - другая эпоха. И в сочетании с четверным тулупом он на многие годы, думаю, никак не меньше одного олимпийского цикла, станет таким аргументом, которому будет трудно что-либо противопоставить. 

- Вы достаточно заинтриговали мир фигурного катания, пообещав показать в Питере новую произвольную программу, а затем дипломатично объявили, что она еще не совсем готова. 

- Я представлю программу в точном соответствии с выбранной стратегией подготовки к Олимпийским играм. Чтобы рассчитывать на успех в Солт-Лейк-Сити, надо показать что-то новое - оригинальное и неожиданное. 

- Но ведь считается, чем раньше представишь программу, тем быстрее к ней привыкнут судьи. 

- Я не уверен, что это так. Точнее, иногда бывает не так, как вы говорите. Нынешний сезон длиннее обычного. И зрителям, и судьям моя новая программа до Олимпиады успеет понравиться. 

- Хорошо. Тогда хотя бы немножко приоткройте "кулисы" и расскажите о ней. 

- Программа называется "Страницы из жизни актера". Мой тренер считает, что показывать себя только в одном ключе, как я делал раньше, уже нецелесообразно. Вне зависимости от того, когда я впервые ее покажу, могу пообещать точно: в "Страницах..." я буду разным. Очень разным. 

- Ныне вы имеете в коллекции золотые награды всех наиболее престижных международных турниров, кроме Олимпийских игр. Самая большая мечта - золотая олимпийская медаль? Или что-либо другое? 

- Самая заветная мечта - победа в Солт-Лейк-Сити. Но, хотя выше и почетнее звания олимпийского чемпиона ничего нет, я согласен со своим тренером, что не следует считать Игры событием, после которого наступает всемирный потоп. Если и не выиграю, то не повешу нос. Точно знаю, что на предстоящей Олимпиаде для меня свет клином не сойдется. Стану работать больше, и, может, через 4 года будет моя Олимпиада. Или через 8 лет. Я ведь собираюсь кататься еще лет 10-12. 

- Кто или что вам может помешать завоевать "золото" Солт-Лейк-Сити? 

- Главная помеха - я сам. Вы удивлены таким ответом? Ждете, например, сетований на заведомо необъективное судейство? Напрасно. Хотя не буду спорить с теми журналистами, которые заранее объявили, что россиян обязательно засудят. Действительно, наши победы надоели всему миру. Например, в мужском одиночном катании наша страна уже три Олимпиады подряд никому не уступает верхнюю ступень пьедестала почета. Но если я предъявлю зрителям и арбитрам, как говорит Алексей Николаевич, достаточные и весомые аргументы, никто меня не "сплавит". И сами по себе соперники, как бы они ни были сильны, мне не помешают. Повторюсь, главным соперником себе буду ч сам. Надо выйти и сделать все, что могу, не думая ни о судьях, ни о соперниках, ни о прыжках. Увы. Пока мне такое удалось лишь в прошлом сезоне. 

- И все-таки продолжим тему соперников. Назовите их. 

- Тимоти Гэйбл, Тодд Элдридж, Элвис Стойко, Майкл Вайс, Алексей Ягудин, да еще китайцы, имена которых никак не могу запомнить. 

- Четырехкратный чемпион мира канадец Курт Браунинг, так и не выигравший Олимпиаду, как-то сказал, что готов пожертвовать любыми медалями, но горячее отношение публики не променяет ни на что. Насколько для вас это важно? 

- Выигрываю я какие-либо соревнования или нет, в моей жизни ничего не меняется. Меня приветствуют, любят, и я благодарен публике. Это важно для каждого, кто серьезно занимается фигурным катанием. Но, знаете, не все в этом признаются. Только все внимательно следят, кому больше отдают предпочтение, а кому меньше. 

- Вас когда-нибудь посещало чувство страха перед прыжками? 

- Да. Три года назад я делал тройной аксель и при приземлении пробил пятку. И после этого тяжело было делать какие-либо прыжки: казалось, что я опять пробью ногу. Но ничего. Постепенно перестроился, и сейчас все в порядке. 

- После известных трагических событий вам не страшно лететь в Америку? Не посещала мысль отказаться от поездки в Солт-Лейк-Сити, как это сделали, например, некоторые норвежские спортсмены? 

- Если честно, то страшно - я же нормальный человек. Но страх можно преодолеть. Отказаться от Олимпиады я не смогу. Ждал ее всю жизнь, готовился к ней фактически с 1993 года. Что бы ни случилось, я буду выступать в Солт-Лейк-Сити. 
__________________________________________________________________________________



"МК в Питере" 6 февраля 2002 

В последние предолимпийские дни под сводами тренировочного катка в "Юбилейном" то и дело раздавались величественные аккорды "Кармен". 

Здесь в "лаборатории" Алексея Мишина, куда вход посторонним строго запрещен, заканчивал подготовку к Олимпийским играм один из главных фаворитов Евгений Плющенко. 

Как известно, из-за травмы он пропустил Чемпионат Европы в Лозанне. Тем внимательнее фигурист и его наставник следили за выступлением конкурентов по телевизору. 

- Честно говоря, с творческой точки зрения ничего нового я не увидел, - признается Алексей Мишин. - Если же говорить о тактическом раскладе накануне Олимпиады, плюс от участия в первенстве континента получили четыре спортсмена: Тотьмянина с Марининым, Бутырская и Абт. 

- О прогрессе последнего сейчас говорится очень много. Для вас стало неожиданным выступление Абта в этом году? 

- Саша и раньше имел очень большой потенциал, но травмы и болезни не давали ему реализоваться. Сейчас он живет в горах, ест экологически чистую пищу, дышит свежим воздухом. Вот и прогрессирует... 

- Вы видите его в качестве конкурента Плющенко на предстоящей Олимпиаде? 

- Самый главный соперник Жени - это он сам. Вообще же мы воспринимаем всех фигуристов исключительно серьезно. 

- На этапе "Гран-при" в Петербурге вы отозвались о соперниках более скептически: дескать, кого здесь побеждать... 

- Ну, все-таки Роман Серов, занявший второе место в Питере, и Плющенко - это яблоки с разных деревьев. 

- А Абт и Плющенко? 

- Это яблоки с одного дерева, но с разных веток. 

- Как вы оцениваете выступление на чемпионате Европы Ягудина? 

- Этим пусть занимаются его тренеры. 

- Тем не менее неужели вас не удивило, что человек, блестяще откатавший короткую программу, спустя два дня фактически завалил произвольную? 

- Такое случается, и довольно часто. 

- Психолог может помочь в такой ситуации? 

- Я повторю только то, что уже говорил раньше: если спортсмену нужен психолог, значит с ним не все в порядке. 

- Вам не кажется, что приглашение к сотрудничеству Рудольфа Загайнова стало неким психологическим ходом, имеющим цель немного надавить на вас? 

- Может быть, это и так. Когда на кону стоит "золото" Олимпиады, применяются самые разные приемы. 

- Новая произвольная Плющенко, которую вы сейчас ставите, тоже психологический ход? 

- Судите сами. О старой программе "Страницы из жизни актера" меня никто не спрашивал. Зато, как только пронесся слух, что мы отказались от нее, мой телефон буквально разрывается от звонков журналистов. Думаю, такой же интерес новая композиция вызовет и на Олимпиаде. 

- Вы хотите сказать, что эта замена была "домашней заготовкой"? 

- Вариант с "Кармен" обсуждался еще перед началом сезона. Тогда же нами были сделаны определенные заготовки. Сейчас мы просто решили вернуться к ним. 

- Почему в качестве музыкального сопровождения была выбрана именно музыка Бизе? 

- Это классика. Скажем, песня Гелены Великановой "Ландыши", в свое время доносившаяся из всех окон, оказалась однодневкой. То же самое можно сказать и про модные нынче мелодии из американских блокбастеров. А Бизе вечен. 

- Не боитесь показаться неоригинальным? 

- Уверен, "Кармен" для Жени - то, что нужно. Тем более что он очень хорошо чувствует испанский колорит. 

- Выходит, нам предстоит увидеть Плющенко в образе тореадора? 

- Не только. Его произвольная составлена из разных фрагментов оперы. 

- Тамара Москвина перед началом чемпионата Европы разослала официальный пресс-релиз, в котором сообщила, что эти соревнования не входят в планы Бережной и Сихарулидзе. То же самое можно сказать и о вас? 

- У Жени травма. Настоящая, а не выдуманная травма - растяжение паховых мышц. Пришлось заняться ее лечением. Естественно, в данных обстоятельствах чемпионат Европы стал не нужен. Практика доказала нашу правоту. Далеко не все фигуристы, выступавшие на первенстве в Лозанне, получили от него пользу. 

- Но если у Плющенко травма, как он может тренироваться? 

- Все занятия мы ведем в строгом соответствии с рекомендациями врачей. Лечение же Женя проходит параллельно. 
__________________________________________________________________________________



"Санкт-Петербургские ведомости" 19 февраля 2002
Елена Алексеева 

Если кто по-настоящему отозвался на призыв нашего президента заняться физической культурой, так это спортсмены. Не стали откладывать в долгий ящик, быстренько собрались - и рванули на зимнюю Олимпиаду. Личным примером воплотили в жизнь основополагающие девизы "Начни с себя!" и "Главное - не победить, а участвовать!". 

Если кто и мешает российским спортсменам на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, так это журналисты. Без них было бы в заснеженных горах и на стадионах гораздо спокойнее. И, заметьте, сами бедных спортсменов за рукав хватают, отдышаться не дают, а потом еще и спрашивают невинным тоном: "А не нужна ли вам помощь психолога?". 

Жена одного из наших спортсменов, сидевшая в московской студии "РТР", так и ответила на вопрос о главных трудностях соревнований: "Больше всего мешает, когда сразу после финиша пристают с вопросами: "А в чем причина вашей неудачи?". 

Наблюдая со стороны за репортажами и отчетами с соревнований, могу подтвердить: комментарии попадаются самые бестактные. Иной раз в восторг приходишь от того или иного выступления, а на тебя словно ушат холодной воды выльют: "Да, неважно выступает сегодня наш спортсмен...". А вся-то "неважность" заключается в отсутствии золотой медали. Отчего ж это журналисты так гоняются за этими самыми наградами? Пусть тренеры рвут их друг у друга! А дело нашей братии - рассказывать о том, что зрителям интересно. И если телевизионщики полагают, будто далекой от спорта аудитории только медали (причем не ниже "золота"!) подавай, то они ошибаются. 

...Еще одно открытие - мужское фигурное катание. Здесь я точно от жизни отстала. По давней привычке, считала, что скучнее ничего в спорте нет. А выяснилось, что именно соревнование фигуристов - самый захватывающий спектакль Олимпиады. Правда, параллельно разыгрывался другой спектакль, политический, разделивший, как позже шутил Дмитрий Быков в программе "ХОРОШО БЫков", судейский корпус на два блока - западный и восточный. Быкову же принадлежит остроумная идея заготовить по три комплекта золотых медалей: для развитых капиталистических держав, для бывшего соцлагеря и для стран третьего мира. 

Однако, если отрешиться от того безобразия, которое, опять-таки не без помощи американских и канадских журналистов, устроили организаторы соревнований (хотя отрешиться трудно, поскольку только это и обсуждалось в СМИ), то посмотреть было на что. Два воспитанника питерской школы фигурного катания для меня лично решили успех Олимпиады. Евгений Плющенко танцевал произвольную программу "Кармен", сочиненную буквально накануне Олимпиады хореографами Давидом Авдышем и Эдвальдом Смирновым. На наших глазах бледный питерский Гаврош - прямо по системе Станиславского! - перевоплотился в знойного тореро. То, что он при этом еще и крутил "четыре оборота", - дело десятое. 

Совершенно другой, уже московский, принцип подготовки спортсмена продемонстрировал недавно в столице тренирующийся Алексей Ягудин. Вот уж где гармония была поверена алгеброй! Просчитано все, вплоть до восприятия американской публикой (включая рыдания перед телекамерой). Никаких тонкостей, никакого плетения кружев - только "большой стиль". 

Дуэль эта отразила вечное соревнование не только спортивных школ, но, если хотите, двух философий жизни. Что, на мой взгляд, интереснее, нежели скандалы и сенсации. 
__________________________________________________________________________________
 

"Труд" 16 февраля 2002
Николай Долгополов 

О такой победе можно было только мечтать: Алексей Ягудин - чемпион Олимпиады, Евгений Плющенко - второй. Эти соревнования мужчин-одиночников мы смотрели, сидя рядом со знаменитым тренером Еленой Анатольевной Чайковской. Ей и слово. 

- Нервозность, некий психологический надрыв прямо витали в воздухе. Каждый жест тренера, каждое его слово, сказанное спортсмену, приобретает в такой обстановке особый смысл, иногда решающее значение. Даже неудачное напутствие перед стартом может сыграть свою роль. Японец Хонда, который был после короткой программы вторым, отпал сразу: с таким катанием на Олимпиаде в призеры не попасть. Саша Абт выступил в свою силу и остался 5-м. Американец Гейбл сделал 3 четверных прыжка, но с его хореографией или, вернее, ее отсутствием третье место - предел мечтаний. Женя Плющенко был хорош. А начинал тяжко, зато быстро поймал кураж. Его "Тореадор" - это художественное произведение. Иногда я думаю: четыре года работы, переживаний, мучений - и все куда-то летит, потому что в короткой программе не сделан один лишь прыжок. Может быть, правила фигурного катания слишком суровы, несправедливы? Да и то, что Плющенко перебрался с 4-го места на 2-е - огромный успех. Когда на лед вышел Ягудин (он катался последним) я вслух сказала вам и себе: "Леша ни в коем случае не упустит свой шанс". Ягудин катался по-чемпионски. Никаких сомнений в его победе ни у кого не оставалось. 
__________________________________________________________________________________
 

"Советский спорт" 16 февраля 2002 

Евгений Плющенко преодолел себя. После неудачного выступления в короткой программе он полностью сконцентрировался на произвольной, что, по мнению фигуриста, и принесло ему серебряную награду. 

В интервью корреспонденту "Советского спорта" Евгений признался, что ему было очень тяжело настроиться на выступление в произвольной программе, потому что он выходил на лед "аутсайдером". "Я же прекрасно понимал, что с четвертого места в короткой программе подняться на первое практически невозможно", - сказал Плющенко. 

- А если бы вы прыгнули четверной сальхов вместо тройного? 

- Уверен, это также не повлияло бы на результат. 

- У вас были две помарки. Без них вы бы смогли победить Ягудина? 

- Я доволен своим прокатом. Но Алексей откатался превосходно. Если бы после короткой программы я был вторым, то имел бы шанс бороться за золото. 
__________________________________________________________________________________
 

"Время МН" 12 февраля 2002
Даниил Орловский 

"Гвоздем" завтрашнего дня на Олимпиаде может стать короткая программа у фигуристов. 

Может ли рассчитывать на золотую медаль Солт-Лейк-Сити американец Тимоти Гэбел, летом прошлого года повредивший голеностоп? Вопрос отнюдь не праздный, ибо пока двое дерутся... 

Во время "Шпаркассен Кап" в Гельзенкирхене мне удалось побеседовать с Гэбелом. Вот что он сказал: "Я слышал, что в России сейчас все озабочены противостоянием Плющенко и Ягудина. Они действительно величайшие фигуристы современности и, возможно, по целому ряду компонентов превосходят меня. Но и мне есть что предъявить судьям и зрителям. В конце концов я обладаю неплохим четверным прыжком, а к Олимпиаде у меня будет два четверных. Многое в Солт-Лейк-Сити решат нервы. Считаю, что у меня есть шансы выиграть "золото". 

А что по этому поводу думают сами Евгений и Алексей? 

Евгений Плющенко: "Я всегда говорил, что претендентов на победу в Солт-Лейк-Сити не двое, а как минимум четверо. И Гэбела, и Элдриджа, и Стойко с Абтом считаю весьма достойными конкурентами. Равно как и Ягудина. Олимпиада - это особенное соревнование". 

Алексей Ягудин: "Не хочу делать никаких прогнозов, но в этом сезоне ощущаю себя очень сильным. Верю, что могу выиграть Олимпиаду. Вроде как свою нервную систему привел в порядок".